///Ресторан "Шампань"

Салон в такси был не очень уютным, зато ловить его не пришлось, стояло возле ресторана. Вова ехал и не знал, то ли ему радоваться, что устроился на работу, то ли жалеть, что вообще зашел в этот ресторан, щас вот за свой счет приходится отвозить пьяного мальчишку и дышать этим перегаром...
Всю дорогу парень то и дело ёрзал, пока в конце концов не навалился на Владимира, положив голову ему на плечо, и сколько тот его не отпихивал, его голова со временем вновь возвращалась обратно.
В конце концов пришлось смириться и надеяться, что эта поездка скоро кончится. Когда Вова уже начал проклинать этот ресторан вместе со всем его персоналом и вообще все на свете, машина остановилась и довольный таксист сообщил, что они прибыли. Владимир расплатился и отправил таксиста восвояси, сказав, что ждать его не нужно, а он поедет обратно на автобусе, начал будить парня.
- Давай, вставай, приехали. - Вова начал трясти парня за плечо.

Вова все больше склонялся к мысли, что не стоило ввязываться во все это. Тащить парня было далеко нелегко, а тот как-будто издевался, прицепился как клещ и обмяк, вот и приходилось нести этот груз. К счастью блондин был в сознании все еще и смог ввести код от домофона. Парни поднялись на лифте на нужный этаж и дальше Владимир идти не намеревался. Но парень мог свалиться прямо в прихожей, нужно было его хотя бы на кровать уложить.
- Доставай ключи...

Блондин все никак не мог найти ключ, пришлось шарить по его карманам. Парня видимо совсем развезло, потому что он уже совсем не держался на ногах и всем весом висел на Вове. Второму не оставалось ничего делать, как заходить самому в квартиру, тащя за собой обессиленного алкоголика. Когда же они оказались в прихожей, блондин толкнул дверь, та закрылась с характерным щелчком. И тут, вдруг, парень как-будто протрезвел, глаза сверкнули. Владимир и опомниться не успел, как оказался прижатым к стене только что пьяным юношей.
- Попался, родимый? - Парень впился впился своими губами в Вовины. Оторопевший бармен со всей силой оттолкнул от себя наглеца. И принялся усердно вытирать губы рукой и плеваться на пол.
- Ты...ты че? Ты че делаешь? - Заорал Вова, развернулся к двери, намереваясь поскорее уйти отсюда, но тут же понял, что это ему удастся не скоро: ключ остался с той стороны двери, а изнутри дверь можно было открыть только таким же ключем. ''Маньяк'', - пронеслось в голове. Вова повернулся к парню.

Вова прижался к стенке вплотную. Он был в недоумении от этих прикосновений. А тут еще и его теплое дыхание на шее, от которого по всему телу побежали мурашки. ''Только не это'' - пронеслось в голове. Эрогенной зоной парня являлась именно шея, особенно верхняя часть, возле уха.
- Нет, нет... не надо, что ты делаешь? - Вова замотал головой и снова оттолкнул наглеца, но уже не так грубо, а медленно, при этом отводя голову в сторону, подальше от его губ.

- Ни хрена мне не нужно ничего отвечать, - Вова оттолкнул плечом наглеца, - лучше открой дверь, хватит с меня сегодня приключений.
Вид паренька вдруг вызвал у Вовы веселую усмешку. Тот стоял надутый скрестив руки на груди и смотря обиженным взглядом.
- Чего ты так на меня смотришь? - Настроение у Вовы вдруг резко поднялось, что было ему свойственно, - извини, но ты не на того напал, я не из вашей гильдии, - Вова снова усмехнулся, - не дашь ключи? Взаперти меня держать будешь? В полицию звонить? - Тут взгляд Вовы упал на гвоздик с ключами возле вешалки и его лицо снова расплылось в улыбке.
- Вот проблема и решена, - самодовольно произнес Вова, снимая ключи с вешалки.
- Ауф видерзейен, - кинул бармен на прощание обиженному парнише и хлопнул за собой дверью.
На работу ехать сегодня уже не хотелось, все равно его заменят до конца дня, а свой оклад он получит в любом случае, так что можно было спокойно ехать домой. Непонятно почему, но настроение становилось все лучше, отчасти от того, что удалось сбежать от ''маньяка'', отчасти от того, что душу грела теплая мысль о запотевших бутылках любимого хугардена дома и об любимых креветках, только бы Вера не начала ворчать снова. А возможно это самое хорошее настроение было причиной того, что Вова осознал, что он нравится не только девушкам, но и парням. Пусть это и странно, но осознавать это было приятно. Как бы то ни было, Вова дошел до ближайшей станции метро и поехал домой.

Квартира Веры Штайн

Шер какое-то время стоял на лестничной клетке, чуть выше квартиры Рида, и курил, осматриваясь по сторонам. Невзначай и потихоньку… Курил он редко, но в таких случаях сигарета всегда кстати. Он очень не любил попадаться на глаза праздным зевакам и прохожим, когда приходил по делу. А дело у него было весьма конкретное: Джошуа Рид. По счастью (неизвестно, чьему, но факт) на вышедшего из его квартиры блондина Шер обратил столько же внимания, сколько на муху, ползущую по стеклу… Мух он не бил до поры до времени. Просто смотрел и наблюдал, сосредоточенно размышляя о своем. Видел и машину,  доставившую Джоша домой, и, по всей видимости, отнес блондина к случайному знакомому малолетки.
Через минуту окурок сам собою затушился, оставив черный след на белой раме окна. Шер отряхнулся, подхватил из угла футляр с гитарой и спустился по ступеням. Тишину квартиры разорвал звук дверного звонка и, как показалось, запах кофе… Шерман чуть улыбнулся уголками губ, предвкушая встречу – наверняка неожиданную, по крайней мере, для одного. В чем-то – для них обоих.

- Ждал кого-то другого? – невозмутимо переспросил Шер, плотоядно (в чем-то) оглядывая Рида. Похорошел за эти полгода. Неужто так хорошо сказалось его отсутствие? Или просто постепенно вырастал наконец из подростка в мужчину?
Дверь открыли – уже хорошо, выяснять отношения, находясь по разные ее стороны, крайне неудобно. Потому Шерман воспользовался случаем… войти и закрыть за собой дверь, моментом пристроив гитару в очередном углу, словно она всю жизнь здесь стояла.
- Изменился, тебя трудно узнать. – Шер по-хозяйски приподнял подбородок Рида, властно держа его двумя пальцами. Темные глаза пристально вглядывались в лицо парнишки какие-то доли секунды, оборвавшиеся крепким, как кофе, поцелуем на губах Джошуа. Запах пригоревшего кофе достиг и его.
- Кофе спалил, - Мон снова усмехнулся уголками губ. «Так и не научишься его готовить?» - пробежало вопросом в глазах, вслух, однако, молодой человек этого не произнес. Попытки – уже что-то. Хотя… Шер обычно предпочитал готовить кофе сам, по своему вкусу. Из кухни раздались звуки микроволновки. – И обед приготовил? – ирония прозвучала отчетливо. Не добавилось разве что «умница, Джошка». Помнится, его эта фраза раньше бесила неимоверно.

- Пообедать. – Ответы Шера всегда отличались лаконичностью. И наглостью тоже, для тех, кто его очень хорошо знал. Рид… не мог бы сказать об этом с уверенностью, наверно, но он знал Шера дольше кого бы то ни было.
А еще Шерман никогда не приходил просто так, правда, никому об этом не говорил. Пусть думает, что соскучился, почему бы нет?
- Соскучился? - странно отстраненным тоном голоса, пожав плечами и с непроницаемым взглядом. Так что количество интерпретаций явно неограниченно, и уж конечно не исчерпывается этим словом. Так ли уж важно для Шера, скучал без него Джошуа или развлекался?
Шер растрепал светлые волосы на макушке, и как ни в чем ни бывало, направился мыть руки. Он действительно хотел есть. А еще спать… Пару последних суток последнего делать не приходилось.

Шер с удовольствием ополоснул лицо, руки и шею, удовлетворенно отфыркиваясь и плескаясь в ванной минут пятнадцать. Его бы воля – он бы и больше провел, и загнал бы кое-кого принять совместную ванну, но…
Не в этот раз и не сейчас. «Что-то он сегодня слишком «возбУжден»», - усмехнулся Шерман про себя, вытирая лицо и протирая влажным полотенцем короткостриженные волосы. Вспышки парня он по мере сил пропускал мимо ушей, придавая им значение крайне редко, только когда у самого настроение ни к черту. «Нда. И щетина у меня…» В этот раз, если Джош не заметил, сумки с вещами при Шере не было. Уходить пришлось в такой спешке, что гитару и паспорт едва успел прихватить… Однако же кто станет искать его на квартире этого избалованного папенькиного сыночка? Правильно. А Шеру нужно было залечь на дно на время. Наличных он снял совсем немного. Но вот на карточке денег было… на двоих таких, как он.
Шер стянул с себя футболку, кинув ее в стирку. Избавился от надоевшей обуви, вымыл ноги… И только после этого, в черных подтянутых джинсах, босиком направился на кухню. Шрамы видны… на плече и боку – ну да пес с ними.
- Что у нас тут? Пицца? – запах не подвел, и он бесцеремонно сцапал с тарелки кусок, жуя практически на ходу, и так же, походя, обвивая Джошуа за пояс и целуя его в щеку. После чего никто уже не мешал устроиться на стуле, подальше от окна, дожевывая пиццу. Собственно, и раньше никто не мешал, но больно уж нравилось дразнить паренька. Особенно фирменной фразой. Взгляд Шера скользнул по фигуре Джоша, отмечая изменения и кое-где даже задерживаясь, особенно когда посмотреть приятно…
- Умница, Джошка. – Характерно блеснув глазами, выдал ту самую ироничную фразу именно в тот момент, когда ее перестали ждать.

- Не в этой жизни, - усмехнулся Шер на обычную реакцию Джошуа. – Тут и без тебя охотники найдутся.
Смех смехом – а ведь найдутся, если поискать. Слишком много раз Шерман ходил по краю и слишком много людей знало, что он любит это делать. Только вот поймать не получалось… Пока не получалось. Брюнет со спокойной совестью (если она вообще у него была) дожевал пиццу и быстренько допил кофе. Вопрос к Джошуа у него был только один. Право, он такой смешной, когда злится…
- Кровать по-прежнему одна? – коротко осведомился он, вставая, чтобы вымыть чашку. Как-то уж так получалось, что он терпеть не мог грязную посуду поблизости от себя… Или следы смывать привык, кто ж его разберет на самом деле?

- За себя вымоешь сам, не маленький. - Отрубил Шер, скрупулезными движениями, как хирург, вытирая руки. Хотя обращение "Джошка" напоминало нечто совершенно другое: такими прозвищами дразнятся в детстве в школьных коридорах.
Трудно сказать, насколько ему понравилась или не понравилась предыдущая ехидная реплика, по его лицу всегда было сложно прочесть ту или иную мысль или чувство. Но, кажется, здесь, в этой квартире, Шер был уверен в своей безопасности, или безнаказанности, а может и в том, и в другом.
Шерман нагнулся над столом, пристально и спокойно вглядываясь в черты лица Джошуа и крепко обняв его ладонью за плечи. И таким же спокойным и ровным голосом сказал:
- Я полтора месяца спал на дощатом полу бараков безо всяких удобств. – Понять, шутит он или нет, было попросту невозможно. – Кровать большая, пару ночей перебьешься.
Единственная проблема заключалась в том, что эта «пара ночей» имела самую неопределенную продолжительность: от одной ночи или действительно «пары», до пары-тройки недель, а то и месяцев. Шер вернулся. На неопределенный срок… И срок этот зависел от кого угодно, но только не от Рида. Молодой человек прищурился, в деталях припоминая картинку «выход из машины».
- С чего это мы такие… неласковые сегодня? Или вы пьяны, ваше благородие?
Усмешка снова скрасила его губы.
- Так это легко исправить. – Шер нырнул в коридор за гитарой. Кажется, его настроение сегодня было на редкость миролюбивым. – Налей чего-нибудь покрепче, чем кофе. Ну-с, что вам исполнить, сударь мой?
Ироничные нотки не портили ни очарования, ни харизмы в целом… Шер всегда умел быть притягательным, когда хотел.

«Хотел исполнить что-то сам, а получил исполнение в лучшем виде… Вот поэтому и ушел», - мысленно фыркнул Шер, не терпящий посягательств на свою свободу и свою независимую личность.
- Почему я не удивлен? У тебя все мысли ниже пояса.
Усмешка вышла довольно циничной. Были и другие обстоятельства, масса других обстоятельств. Останься он тогда с Ридом, его бы просчитали. Исчезновение было лучшим выходом из создавшегося положения и ухода из-под удара… Так, чтобы этот удар еще и по другим не прошел. То есть по другому. Но даже себе Шерман предпочитал не признаваться в подобных мотивах. Нет, он спасал гитару и свою шкуру, и только.
- Старые связи творят чудеса. – Только и ответил Шер на второй вопрос… не уточняя, что для этого понадобилось взломать пару баз данных. В том числе кредитную – того банка, где у Джошуа был кредит. Пальцы пробежались по грифу гитары, поглаживая его, похоже, с единственной постоянной страстью в жизни Шера. Мон ненароком зацепил струну, отчего гитара характерно тренькнула, и звук еще какое-то время эхом отдавался в сознании.
«Рад видеть, что ты всё еще принадлежишь мне». 
В «радостность» события, может, и не особо верилось, но зато… Это осознание заставило голос звучать спокойно и ровно, не обращая внимания на истерически-скандальные нотки. Темные глаза натянуто блеснули в сторону Джошуа.
- Ты ничуть не изменился. Всё так же думаешь, что всё знаешь лучше всех. Или во всяком случае, точнее…
Легкий перебор пальцами, и Шерман запел, безо всякого перехода или просто вступления. А голос у него был… Вот наверняка кто-то из предков в цыганах ходил. Такие переливы, и дрожание, и перепады свойственны в основном исполнителям цыганских романсов, и то не каждому.
«Пусть нету ни кола и ни двора,
Зато не платят королю налоги
Работники ножа и топора,
Романтики с большой дороги!
Не же-ла-ем жить! Эх!
По-другому не же-ла-ем жить! Ух!
По-другому ходим мы,
По краю ходим мы,
По краю ходим мы,
По краю…  Тсссс! Родному…

Прохожих ищем с ночи до утра,
Чужие сапоги натерли ноги…
Работникам ножа и топора –
Разбойникам с большой дороги», - взгляд темных глаз уперся в лицо, прежде, чем Шер продолжил, четко и раздельно, убыстряя и наращивая ритм к концу:
Не же-ла-ем жить! Эх!
По-другому не же-ла-ем жить! Ух!
По-другому ходим мы,
По краю ходим мы,
По краю ходим мы,
По краю родному…
Лай-ла-лай, ла-ла-лай-ла лай,
Лай-ла-ла-ла-лай… Тщщщщ!

Нам лижут пятки языки костра,
За что же так не любят недотроги
Работников ножа и топора…
Романтиков с большой дороги!
По-другому не же-ла-ем жить,
Эх, по-другому не же-ла-ем жить!
Эх! По-другому ходим мы,
По краю ходим мы,
По краю ходим мы,
По краю… ро-днооооо-муууу…»
Последнее слово почти сошло на нет. Эту песню Шер очень любил и исполнял довольно часто. Слишком она подходила складу его характера. Гитара смолкла чуть раньше голоса, на какие-то полтакта, «не слетевших с грифа нот…». Шер провел рукой по изгибу гитары, лаская пальцами светлое дерево, и вновь поднял глаза на Джошуа. В ладони чувствовалась страсть или даже нечто большее, чем просто «влечение»… А взгляд – тёмен и трудно определяем, как всегда, с долей натянутого ожидания. Что скажет, как среагирует? На такое… Потому что Шер ясно представил себе тело парнишки под своей рукой. И знал, что Джош увидит то же самое.

«Не нужны, значит?» - ухмыльнулся снова. «Посмотрим…» Пока это расходилось с наблюдениями.
Гитара осторожно отложена в сторону, и бесшумная походка тигра застала Джошуа на последнем вопросе…
- Умница, Джошка, - ладони обхватили за пояс, скользнув по бокам и животу чуть ниже, на долю секунды и доли милиметра. И жар от них ощущался настолько хорошо, что, казалось бы, еще чуть-чуть, и они прожгут одежду. Сейчас Шер шутил, правда, шутка очень быстро сменилась серьезным тоном.
Руки обняли крепче, прижимая к себе, как собственность. Пожалуй, именно так Шерман Рида и расценивал – как свою личную собственность, принадлежащую ему и только ему, и даже мысли не допускал, что «собственность» может привлечь кого-нибудь другого. Ладони скользнули вверх и крест на крест обхватили плечи.
- Заметь, не я это сказал, - продолжил Шер, наклонившись к уху паренька. – Я бы прибавил еще подушку на ночь.
Вторая фраза, насквозь ироничная, обожгла дыханьем, ветром прогулявшись в светлых волосах Джоша.

- Как хочешь, - руки внезапно разомкнулись. Если ему дорогА мнимая свобода, пусть попробует… Всё равно они оба знают, что Джошуа принадлежит ему, Шеру, и больше никому. Дело даже не в интимных услугах, как выразился бы Рид. Шерман видел, что телом и душой парень всё ещё его, целиком, от кончиков пальцев на ногах до кончиков волос на макушке.
- По-настоящему гостеприимный хозяин всегда предложит гостю свою постель, не так ли?
Шер развернулся и подхватил вездесущую гитару. «Жаль, жаль… Я думал, он изменился, а он по-прежнему капризный ребенок, и никто больше». Что это меняло в его планах? Абсолютно ничего. И Шер всё равно останется на этой квартире столько времени, сколько ему будет нужно. Гитара, как и он, немедленно перекочевали в спальню. За свой инструмент Шер не волновался, просто привык его таскать с собой всегда и везде. И ведь никто не догадывался, что там сооружен тайник… настолько хорошо, что не мешал ни звучанию инструмента, ни его внешнему виду.
Мон поставил гитару рядом с собой в изголовье, и разлегся на постели, прикрыв глаза. Он не спал – пока не спал, отчасти размышляя, отчасти же… просто отдыхая и потихоньку возвращаясь в норму. «Гараж куплю», - решил он для себя. И еще одно «дно», и … надо же сделать вид, что он легально зарабатывает на жизнь, в конце концов?